Диалог с Иеромонахом Макарием

Здравствуйте! Разрешите, пожалуйста, мое смущение. Объясните, пожалуйста, в "Каноне о болящем", который читается за другого, болящего, человека, часто встречаются слова от первого лица. Получается, будто болящим называет себя сам молящийся. Например: "Аз гре́шный пла́чуся на одре́ свое́м лежа́, проще́ние ми пода́ждь, Христе́ Бо́же, и от боле́зни сея́ воздви́гни мя..." или "Умилосе́рдися и спаси́ мя, воздви́гни мя от одра́ боле́зненнаго, мощь бо моя́ во мне изнемо́же и весь неча́янием одержи́м есмь..." При этом молится же здоровый человек за другого, болящего, почему тогда он в первом лице говорит о себе как о болящем. А потом идут слова о болящем в третьем лице ("исцели его/её ")... Почему о болящем говорится то в первом, то в третьем лице? Или я что-то неправильно понимаю?

И еще хотела бы уточнить. Если молишься, читаешь этот канон за болящего крещеного, но невоцерковленного (или даже неверующего) человека, то смущают такие слова, как "спаси́ в боле́зни лежа́щаго, да от боле́зни воста́в, возда́ст обе́ты, я́же в печа́ли глаго́лаша уста́ его́", "уздра́ви боля́щаго, да возста́в послу́жит Ти, испове́дуя с на́ми Твою́ бла́гость", "Преложи́, Христе́, на ра́дость рыда́ние о неду́жнем скорбя́щих, да Твою́ получи́вше ми́лость, вни́дет в дом Твой, со обе́тными дарми́, сла́вяща Тя в Тро́ице Еди́наго Бо́га"... Ведь неверующий или невоцерковленный человек вряд ли даёт обеты Господу в болезни, а выздоровев, вряд ли пойдет в храм благодарить Бога... Получается, я, читая канон о болящем (в данном случае - о маме), Бога заранее обманываю? И что делать тогда? Хочется из любви к маме и с упованием на милосердие и любовь Господа читать этот канон, но несоответствие произносимого нашим настоящим обстоятельствам очень смущает...